Поделись на
Подводим итоги конкурса Института Аква Марис «Лучшая работа в России 2012», который прошел с 20 апреля по 14 июня 2012 г. На конкурс было подано 899 заявок, в голосовании участвовало более 150.000 человек. Победителем стала Евгения Тимонова из Москвы. Она провела 2 недели на Адриатическом побережье Хорватии, где ее погружали в реалии работы Института, – разработку препаратов на основе морской воды и поддержку инициатив по улучшению экологии морей. Читайте репортаж Евгении о любимых эпизодах двухнедельной хорватской одиссеи. И готовьтесь к новому конкурсу «Лучшая работа в России», который мы планируем провести весной 2014 года. Update: подать заявку на участие в новом конкурсе можно до 30 апреля 2014 г. здесь.
«Когда-то я составляла для одного журнала список необязательных дел, которые обязательно надо сделать в жизни. Там были пункты «Выиграть какой-нибудь важный конкурс» и «Хоть ненадолго заняться тем, что тебе действительно нравится». Только сейчас понимаю, какие ж это были золотые советы.
Я несколько дней как вернулась из Хорватии и пишу это, сидя уже не на адриатическом берегу, а на московской веранде. Но по-прежнему бессмысленно улыбаюсь в пространство, теперь уже от воспоминаний. Последний, четвертый репортаж – не про работу. Это просто отрывочные вспышки, штрихи, эпизоды. Любимые фрагменты огромной двухнедельной мозаики. Highlights.
Яхта. Почти каждая яхта в Хорватии – как с картинки, но Aqua наша Maris – особенно. Не слишком большая, но и не особо маленькая. Бело-синяя, с огромным зеркально-серебристым парусом. В космической фантастике такими ловят солнечный ветер. Быстроходная, недавно даже выиграла регату. Кэп – типичный sea wolf, крепкий, бритоголовый, весь, как из мореного дуба. Все время смеется и шутит на хорватском. Кок – смешливая девушка Серджана, победительница местного ТВ-шоу «MasterChef». На яхте мы передвигаемся между островами, забираем образцы воды с разной глубины, нам весело и вкусно. Лучшие в моей жизни бизнес-ланчи, лучший служебный транспорт.
Лаборатория Института. Исследования морской воды и разработка новых продуктов. Чистота, много света, микроскопы, малопонятные приборы. Тонкий запах морской соли, эфирных масел и еще чего-то особенного, трудноуловимого, но волнующего. Наверное, науки. Тестируем новые комбинации масел для солей, которые пойдут в аква-марисовский чайник джала нети. Мне больше всего нравится лаванда+мирт. Аромат – ах, не оторваться. Хотела даже выпросить у лаборанток пузырек, но вовремя остановилась. «– А что у нас с Консультантом? – Снюхался.»
Артемия. В лаборатории обещали показать организм, способный жить в крепком соляном рассоле, – и показали. Вот, сказали со значением, brine shrimp, рассольная креветка. Феномен стойкости и адаптивности. Заглядываю в банку – а там старые знакомые, мелкий лиманный рачок Artemia salina. В детстве покупала сушеные яйца артемии в зоомагазине и разводила дома в тарелке соляного раствора на корм аквариумным малькам. Но под микроскопом старые знакомые оказались совершенно жуткими. Чужой и Хищник в одном флаконе. Хорошо, что у меня в детстве не было такого микроскопа.
Заповедник Северный Велебит. Высокие скалистые горы, а под ними – невероятно синяя вода. Чистый аквамарин. Холодная и хрустально прозрачная. С одного острова на другой на огромной высоте над морем перекинут фантастически красивый мост. Плавать под ним – что-то из области снов.
Солеварня в Нин. В Нинской лагуне выпаривают морскую соль с античных времен. Морская вода естественным путем попадает по каналу из моря в соляные чеки и медленно испаряется под ветром и солцем. «Вот такими заслонками между резервуарами пользовались древние римляне – а вот такие работают сейчас». Древнеримская побольше и каменная, а в остальном – точно такая же. Самую легкую и дорогую фракцию соли, так называемый соляной цвет, до сих пор собирают с поверхности вручную. Деликатес, почти как трюфель.
Много птиц, особенно мелких длинноногих куликов. В полете ноги стелются за ними, как хвост дракона. При нашем приближении кулики поднимают страшный гвалт: птенцы только-только выбрались из гнезда, беззащитные, неуклюжие, никаких нервов не хватит. Кулики – местные эндемики, больше нигде таких нет. Едят эту самую Artemia salina – но артемии не убавляется. На солнечной стороне соляных парилок вода от нее розовая и шевелится. Отжившая артемия превращается в целебный ил, на котором настаивается нинская соль. В музее рядом с полями на старинных весах уравновешены соляной кристалл и золотой самородок. Похоже, нинские солевары никогда не бедствовали.
Очистка пляжей. Институт Аква Марис организует мобильные бригады по очистке пляжей от мусора – и я тоже такой бригадой успела побыть. Уже на самом юге Хорватии, в Дубровнике, куда меня отправили писать отчеты, в соседних от отеля скалах была отвратительная лужа с мусором. Я пострадала-пострадала, глядя на нее, да и пришла с мешками и выгребла из нее весь треш. Это было я вам скажу. Вроде ничего особо страшного, пластик, бумага, жестянки и по мелочи, но в морской воде это все так протухло, что лучше не надо.
Получилась пара тяжелых мокрых вонючих пакетов. Повесила их на кусок трубы как на ручное коромысло, чтоб держать на отлете, и поскакала по скалам вверх, а потом еще пол-км в горку до церкви, где ближайшие мусорные ящики. Теперь у меня есть суровый правый бицепс, а в скалах просто темная нехорошая лужа. Но по крайней мере она не выглядит как личинка помойки, куда можно бросить мусор, потому что все бросают. Те люди, которые не совсем люди, они же так делают. Не давайте им, пожалуйста.
Водоросль каулерпа. В центре изучения дельфинов-афалин Blue World беседовали про опасности вмешательства в экосистемы. Питер, научный руководитель Центра, рассказал, что на юге Адриатики произошло грубое вторжение постороннего вида. Тропическая водоросль каулерпа, похожая на нарядную новогоднюю елочку, попала в теплые части Адриатики – и там в отсутствие естественных врагов (водоросль слегка токсична, так что врагов у нее не много, а в этих водах и вовсе нет) размножилась так, что в некоторых местах покрыла нарядным изумрудным ковриком все и вся, вытеснив аборигенную флору. Теперь экологи при поддержке Института Аква Марис хлопочут о восстановления видового баланса и набирают волонтеров-дайверов натурально для прополки дна Адриатики от адской елочки. Похоже, это еще одна работа мечты. Погружаться я умею, Новый год не люблю.
Дельфины. Про дельфинов уже писала, это был день сплошного счастья. Добавлю только по секрету, что у меня был коварный тайный план: при появлении дельфинов как бы случайно свалиться за борт и таким образом с ними поплавать. План был целых пять минут, а потом я вспомнила, что я тут полевой исследователь, а не турист в дельфинарии – и не стала падать.
Анна-Мария Донадич, директор Института Аква Марис, меня совершенно покорила. Я думала, такие ученые бывают только в фильме Александрова «Весна». Очаровательная женщина, позитивнейший человек, отличный собеседник. И слушатель! Выслушать полностью мою теорию про мерцательный эпителий носоглотки как симбиотический биоценоз – это требует многих человеческих талантов.
Команда конкурса. Хорватско-российско-голландско-белорусский дрим-тим. Спасибо вам, дорогие, за теплоту и интеллигентность, мудрость и остроумие, знания и понимание, за смех до спазмов в затылке и за управление этим прекрасным миром. И отдельно Марине С. за то, что всю дорогу полагала, что Тимонова – это имя. Скучаю по всем вам до сих пор – и буду еще долго.
Я дописываю последний отчет, сидя на обычной московской веранде – а чувства реальности нет до сих пор. Зато есть четкое ощущение, что в жизни возможно все, что тебе действительно нужно. Главное, когда чувствуешь, что оно твое, – идти к нему без раздумий. Раздумья придумали трусы, которые боятся, что мечта сбудется и придется как-то с этим жить. Но мы-то с вами не из пугливых.»